Для меня горы – особый мир, где всё естество приходит в трепет. Этот мир полон труда и опасности. Что на равнине происходит за месяцы – здесь случается за дни.
Отцовские инстинкты всё ещё правят мной: пытаюсь то там, то здесь позаботиться о сыне, хотя это ему совсем не нужно. Ему нужно просто, чтобы я был рядом. Этого достаточно. Он примеряет на себя тяготы горного похода, стремясь не прибегать к моей помощи, учится проходить это сам. Осознаю, что моё присутствие может вселять в него покой или тревожность в зависимости от моего состояния. Здесь, в горах, это читается как с листа. На счастье, первые два трековых дня на меня тяжким грузом наваливается неотпускающая работа. Сын продохнул.
На третий день запланирован отдых, но добрая половина группы катается на лыжах и досках, зная, что впереди самая трудная часть похода – восхождение. Мы с сыном тоже катаемся и даже учимся прыгать с небольших трамплинов.
Четвёртый день. Меня вызвали на работу. Нужно быть там как можно раньше. Кое-как договорился, что приеду через 2 дня. Мысленно готовлюсь отказаться от восхождения, но до последнего выхаживать акклиматизацию. В попытках найти пластиковые альпинистские ботинки для сына сталкиваемся с морем информации от «заботливых» прожжённых мамочек о том, что на зимний Эльбрус ребёнку никак нельзя. Вместе с сыном испытываем смутные колебания. С одной стороны – горный гид и друг, с которым мы уже были во многих в горах и которому верим больше, чем самим себе, с другой – эти мамочки... В итоге берём в другом прокате 3-слойные ботинки для восхождения на восьмитысячники (с запасом).
У нас с сыном до похода была договорённость, что никто никого силой не тащит. Хочешь на восхождение – иди, не хочешь/не нужно – хоть в гостинице сиди, хоть треккинг ходи – полная свобода.
Вечером нас собирают горные гиды. Нервы напряжены до предела. Выясняется, что восхождение планируется уложить в 2 дня, а не в 3. А это значит, что у меня есть шанс. По кругу высказываемся, у кого что на душе, и перед всеми участниками сын сообщает, что решил идти на восхождение!!!
У меня нет слов в прямом смысле слова. Все эти дни я видел его поиск, борьбу. Что было во мне в тот момент? Какая-то гремучая смесь радости и глубочайшего уважения к нему. Я увидел в нём равного и, во многом, того, с кого хотел брать пример.
Это решение было для него кульминацией того похода. Был один выход на ледник, дальше – на бутылочный лёд – гид его не пустил по соображениям безопасности, но об этом отдельная история. В этот день внутри себя он уже взошёл на ту гору. Я видел это. Он стоял там. И неважно, что это не произошло в этом году. Он поверил в себя, в команду. Не стремясь никому ничего доказать, сын стал для меня примером мужества и стойкости.
