Просто не любила спорт, считала, что он для особого типа людей.
Но меня зацепили слова Дмитрия Раевского, когда перед походом на Эльбрус он предупредил нас, что все мы гарантированно захотим бегать, прыгать и скакать после спуска.
И я захотела.
И вот я хожу бегать.
Возле дома школьный стадион.
И мне нравится бегать по вечерам.
И тут я поняла, что не могу лишать своих детей этого нового понимания в себе.
Сын ходит со мной. Иногда он бегает за, перед, рядом. Иногда он не бегает, но я понимаю, что и не надо.
В него самостоятельно перетекает моё состояние. Заметила это, когда он с утра стал спрашивать, пойдём ли мы сегодня вечером опять?
А ещё на стадионе полно детей.
Проклятый вирус закрыл все развлекаловки, и остались лишь спортплощадки.
Включают свои бумбоксы, вкусно матерятся и бегают, отжимаются, гоняют на великах и крутятся на головах.
Сердце радуется, видя это, а ещё от сопричастности.
Мир будет принадлежать им, разноцветным, разношёрстным, свободным и открытым детям.
Сын ходит среди них и впитывает.
Вот парни прыгают в песке – кто дальше.
Там – отжимаются.
Какой-то классный папа с сыновьями ходят с пятки на носок.
Место силы какое-то.
Мне очень легко бегать здесь.
И я размышляю, почему мы все так желаем видеть наших детей спортивными, не занимаясь этим сами)?
И в целом, мы всё время хотим, чтобы наши дети являли нам нечто эдакое, но при этом не являем это сами.
«Я в английском ничего не понимаю и вообще не вижу в этом смысла для себя, но я же плачу деньги педагогу, мой ребёнок должен его знать».
Задумалась...
